Воздушный стрелок 3 - Страница 99

— И именно поэтому, на подаренной тобой ручке, был девиз «Словом и Делом», да? Пошутить решил? — Поинтересовался Валентин Эдуардович. В ответ, я только руками развел.

— Ну да… было дело. Правда, тогда я был со-овсем не уверен в своих скороспелых выводах. Но, с другой стороны, я же всегда мог отговориться тем, что этот девиз замечательным образом подходит дипломатам. Верно?

Валентин Эдуардович слабо улыбнулся и кивнул, но почти тут же улыбка сбежала с его лица.

— И на кой ты влез в эти игры, Кирилл? — С явной тоской в голосе проговорил Бестужев. — Зачем тебе это? В рыцарей плаща и кинжала поиграть захотелось? И ведь объясняли же, уберечь пытались, и я и Аристарх… и все одно, прахом пошло.

— Вот уж нет. — Покачал я головой. — Я помню и ваше письмо и речь Хромова… И теперь прекрасно понимаю причины такой настойчивости. Вы же знали, что этот мятеж, в сущности — фарс, так?

— Знал. — Разом посуровев, медленно проговорил Бестужев. — А вот откуда ты об этом узнал?

— От цесаревича. Мы о многом говорили… В том числе и о происходящем в столице. Я не мог не спросить его об этом. — Пожал я плечами. — Особенно, учитывая, что вы сами, на пару с Хромовым старательно взращивали мои подозрения о странности мятежа, помните? Нет, я никого ни в чем не обвиняю, наоборот, благодарен вам за ваше старание оградить меня от участия в этой замятне. Но сейчас… сейчас мне нужно вернуть долг.

— Какой еще долг? Кому? — Нахмурился он… а я вспомнил веселого и лихого лейтенанта-бронеходчика Вердта, холодный пепельный ветер, воющий над руинами боярского городка… и страх заполнивший стальные коробки, набитые жмущимися друг к другу продрогшими от холода девчонками.

На стол перед расстроенным Бестужевым лег кристалл с информацией о родах служилых, чьих детей пытались вывезти из столицы… и листок с теми самыми тремя именами. На объяснение идеи ушло минут пять. И Бестужев задал только один вопрос, ткнув пальцем в куцый список.

— Ты уверен?

— Доказательств нет. — Пожал я плечами. — Но и сомнений тоже.

— Ну да, ну да… и государь не вмешивается в дела бояр. — Задумавшись, промычал Валентин Эдуардович.

Все-таки, мне категорически повезло. Когда я заговорил с дедом о «тайной» службе Бестужева и своих подозрениях насчет настоящей должности и работы будущего тестя, Скуратов заметил, что Первый стол Посольского приказа, официально занимающийся вопросами и проблемами именитых за рубежом, это не совсем разведка… Здесь своя специфика и, судя по краткому рассказу деда, служба эта смахивает скорее на своеобразное закрытое информационное бюро, в котором служат только именитые. Самое забавное, что подобные структуры есть и в МИДах других стран. Но в том-то и дело, что официально эти структуры занимаются решением вопросов именитых за рубежом, и разобрать, кто из них просто едет за границу отдохнуть, а кто выполняет задание Первого стола, почти нереально… Отсюда, кстати, и легкий налет дилетантства. Никто не готовит юных бояричей к этой работе специально и заранее, это просто невозможно. Вот и получается служба этаких джеймсбондов, скользящих по паркетам лучших домов Лондона и Парижа… и вешающих лапшу на уши своим коллегам от «соседей».

Везение это, или что-то другое, я не знаю, но для решения моего вопроса, лучшей кандидатуры, чем будущий тесть, не найти. Мне нужен авторитет Бестужева и его веское слово. А среди должников найдется, кому подтвердить этот самый авторитет. В Посольском приказе служилых немало…

— У меня есть интересное предложение, Кирилл. — Оторвал меня от размышлений заметно повеселевший Валентин Эдуардович. — Эти… люди… Имеют достаточно высокое положение в обществе… как ты думаешь, смогут ли они… нет, даже не так. Как долго они смогут его удержать, если об их действиях узнают не только твои «должники», но и дворяне Европы?

— Хм. А зачем, если до них наши служилые и так доберутся? Рано или поздно.

— Вот, не политик ты, зятек. — Ухмыльнулся Бестужев. И я с готовностью кивнул.

— Именно. Мне по клятве не положено.

— По клятве? — Непонимающе взглянул на меня тесть. М-да… об этом я как-то забыл.

— Ну, цесаревич Михаил посчитал возможным принять у меня клятву опричника. — Вздохнул я. Боярин смерил меня долгим, очень долгим взглядом. Помолчал… и, качнув головой, неожиданно хмыкнул.

— М-да. Забыл с кем дело имею. А ведь Федор предупреждал… так, что я просто должен был ожидать что-то в этом роде. Нет, я, конечно, помню, что советовал тебе хорошенько поторговаться, но… эх! Такими темпами, глядишь, ты к концу года и боярином заделаешься, а? — Хохотнул Бестужев. Я поморщился и печально вздохнул, а мой будущий тесть поперхнулся. — Да ну?!

— Не-не-не… еще не скоро. Вот родится у Марии сын… стану регентом. А уж потом… — Я напомнил боярину о договоре с Анатолием Вербицким.

— Эм-м, да. Ты прав, с таким раскладом лучше не торопиться. — Согласился Бестужев, явно вспомнив, с кем именно под ручку ходит эта самая Мария… Но, тряхнув головой, Валентин Эдуардович вернулся к недосказанной мысли. Точнее, попытался. — Так, оставим пока эту тему. На счет политики, которая теперь тебя не касается… Боже, кому я это говорю, а? Ладно. Полагаю, ты уже знаешь об уничтожении экспедиционных корпусов так называемого союза Мира?

— Корпусов? Я слышал, раздолбали только их штабы…

— Ну, ты же не думаешь, что ярые угомонились сразу после того, как разорвали круг? — Улыбнулся он. — Их, знаешь ли, не за миролюбие так прозвали.

— И что, среди интервентов не нашлось ни одного сравнимого бойца?